26 апреля — дата, известная, хочется надеяться, всем. Тридцать один год назад в украинском городе Чернобыль произошла одна из крупнейших техногенных катастроф в истории атомной энергетики.

Газета «Междуречье» не оставляет эту дату без внимания и традиционно рассказывает о людях, побывавших в зоне отчуждения и принимавших непосредственное участие в ликвидации последствий катастрофы. Это люди самой разной судьбы, но объединяет их одно — Чернобыльская катастрофа, так или иначе, оставила след в жизни каждого. Среди них — председатель городищенского отделения общественной организации «Союз «Чернобыль» Александр Петрович РОМАХ. Александру Петровичу есть, что рассказать об участии в событиях тридцатилетней давности.

– Об аварии я узнал, как и многие, из нашего родного телевидения, из программы «Время». Смотрел вечером телевизор. Вдруг говорят: «26 апреля произошла разгерметизация крышки одного из реакторов на четвертом блоке». Я как вскочил с дивана, заматюкался от неожиданности. Не поверил, — рассказывает Александр Петрович. — Я в то время работал на газоперерабатывающем заводе в Чечне, в городе Грозном. Представьте, если у нас на одном компрессоре, на одном цилиндре слетит крышка — это конец всему цеху и гибель всей смены. У нас один фланец пропускал при подготовке к пуску завода, цех взорвался, все разнесло, бетонные плиты разлетелись в радиусе пятидесяти метров.

Александр Петрович рассказывает, что, как начальник проектно-конструкторского отдела газоперерабатывающего завода и специалист по жизнеобеспечению предприятия, после ЧП он очень хотел поехать на место трагедии и своими глазами увидеть катастрофу. Однако на Украине Александр Петрович оказался нескоро — кадровые перестановки и разногласия по многим вопросам с руководством завода вынуждали искать новое место работы. В это время Ромах получил предложение о переходе в штат предприятия «Промавтоматика». Случилось это осенью 1986 года. Мир уже знал о катастрофе, и на месте взорвавшегося реактора велись работы. 9 сентября Александр Петрович получил вызов в военкомат и понял, с чем это связано.

– Я же был в группе жизнеобеспечения, у меня там (в военкомате) была бронь. Говорю: «Я прекрасно понимаю, что это Чернобыль. Это спецсборы». Прошел медкомиссию. Но что-то не срослось, и мне сказали, что я в группе и надо ждать, — вспоминает наш гость.

А спустя еще полгода произошло ЧП, после которого Ромах с группой все-таки покинул Грозный — под саркофагом, которым был накрыт четвертый блок, произошел взрыв. Считается, что долгое время под ним собирались газы, и клапаны не выдержали давления.

– Через два часа меня уволили с работы, но когда я вернулся, приняли снова. 27 марта 1987 года нас привезли в учебный батальон в город Майкоп. Вообще наша группа должна была осуществлять многоразовые выезды в зону Чернобыля, на места других чрезвычайных происшествий. Мой сосед, с которым мы оказались в одной группе, участвовал в ликвидации последствий землетрясения в городе Спитак. То есть нас подготовили не только «дыру заткнуть» в Чернобыле. Мы были специалистами по локализации глобальных техногенных катастроф. Позже нас перевезли в полк гражданской обороны, подчиняющийся МВД Белоруссии, в город Хойники Гомельской области. Командир полка сказал, что мы будем оказывать помощь населению в поселках, — вспоминает Александр Петрович.

Но начальник химслужбы Северокавказского военного округа, отправляя группу из 22 человек под Гомель, дал четкое указание — в задачи Ромаха и его коллег входит превращение недостроенного шестого объекта Чернобыльской АЭС в могильник, либо работы по дезактивации помещения непосредственно внутри станции. Об этом Александр Петрович и поспешил сообщить командиру, и 2 мая весь полк был развернут на Чернобыль.

– Для отцов-командиров я оказался проклятьем, потому что настоял на выполнении распоряжения начальника химслужбы. Мало кто хотел работать в опасной зоне, но пришлось внедриться именно туда.

Александр Петрович вспоминает, что вместе с ним в работе на АЭС принимали участие простые граждане, трактористы, колхозники, словом, люди не одготовленные, зачастую совсем не обладающие знаниями о поведении в подобных местах. Поэтому приходилось предотвращать попытки коллег что-то съесть в зоне или снять маску.

Наш гость вспоминает, что по приезде в зону полк расквартировался в селе Новые Шепелевичи — это всего в полутора километрах от четвертого реактора. Здесь располагались магазины, просто закрытые на замок. Само собой, вся продукция подлежала уничтожению. Однако в ожидании машины ликвидаторы, не видевшие такого разнообразия у себя на родине, принялись вскрывать банки.

– Я им говорю: «Ребята, что ж вы делаете? Нельзя же». А они мне: «Мы дома не видели всего этого». Вопреки предупреждениям, грызли по ночам под одеялом, — вспоминает Александр Петрович.

В зоне наш гость пробыл недолго и в том же 1987 году вернулся на «Промавтоматику». Ромах с теплотой вспоминает время работы здесь. По его словам, эти годы были самыми счастливыми в его жизни: любимая служба, хорошая квартира в центре Грозного и, несомненно, семья.

– Мне от Чернобыля ничего не нужно было. Я все имел, — говорит Александр Петрович и повторяется, что катастрофа интересовала его как специалиста, профессионала в своей области.

А в Волгограде Александр Петрович со своей семьей оказался в 1993 году. Режим Джохара Дудаева вынудил многих покинуть Чечню в то время.

– Дудаев объявил, что все лица мужского пола в возрасте от десяти лет имеют право на ношение огнестрельного оружия. И вот представьте, едешь в трамвае, а перед тобой мальчишка крутит на пальце ТТ. Как тут не уехать?

Сегодня Александр Петрович занимается организацией работы местного отделения объединения «Союз «Чернобыль» и отказывается от предложений врачей оформить инвалидность, поскольку, как говорит, «руки, ноги, голова есть, работать могу».

С сожалением Ромах отмечает тот факт, что многие ликвидаторы последствий аварии на ЧАЭС уходят из жизни, в том числе, из-за пристрастия к алкоголю.

– Кто-то в свое время пустил в народ такой миф — якобы алкоголь помогает выводить радиацию из организма. Но не так это. Я когда из зоны вернулся, меня врач первым делом спросил, пил ли я водку, и на будущее строго-настрого запретил к ней прикасаться, — рассказывает Александр Петрович.

Одной из задач, которую сейчас необходимо решить Александру Петровичу, является поиск контактов вдов ликвидаторов для оказания им необходимой помощи. Кроме того, городищенское отделение «Союза» после кончины предыдущего председателя осталось без собственного помещения. По словам Александра Петровича, члены «Союза» были бы рады встречаться, поэтому, возможно, в скором времени организация и обзаведется офисом.