Глядя на бабу Феню, которая из окна своей квартиры с улыбкой машет нам на прощание рукой, пронзает потрясающее ощущение чуда от радости знакомства с этой удивительной женщиной, а в голове все ещё звучит её голос и такой добрый, искренний смех. Удивительна она потому, что прожив несколько эпох, пережив революцию, войны, голод, холод, лишения и потери близких людей, смогла сохранить в себе море оптимизма, чувство юмора и доброе отношение к людям.

Федосия Михайловна Ведмецкая из Котлубани — старейший житель нашего района — родилась 13 мая 1913 года. В тот год как раз праздновали трехсотлетие дома Романовых, а Казимир Малевич создал свой «Черный квадрат». Родились в этом году английская актриса Вивьен Ли, французский философ Альбер Камю и … наша землячка Фенечка Королевская.

Накануне Дня пожилых людей она встретила нас в добром здравии и отличном настроении. Принимала поздравления и небольшие подарки от начальника УПФР в Городищенском районе Анны Анатольевны Романенко. Мы пожалели, что прибыли без букета — кто же знал, что она просто обожает живые цветы. Любимые — сирень, еще ромашки, уважает розы, а ландыши любит только на картинках.

О том, что ещё любит Федосия Михайловна, нам рассказал её зять Борис. Он с такой теплотой смотрит на маму (только так он называет свою тещу), с которой может смотреть только по-настоящему любящий сын.

— Мама у нас любит все яркое, — рассказывает он. — Например, в прошлом году увидела из окошка соседку в халате с красивым глубоким вырезом. И захотела такой же, но с длинным рукавом. Но где ж такой найдешь? Поехал, купил материал, и на заказ сшили.

Вот так, в свои 102 года Федосия Михайловна следит за модой. Мы, пораженные её энергией, просим нашу героиню поделиться секретом долголетия.

— Чем делиться, я уже все и забыла. Ну, сами посудите, век прошел и еще три года. Сколько можно? Я уже Бога прошу: «Господи, я же надоела уже своим детям!» Я больная и я не требую у них ничего такого, а что принесут, за то и спасибо.

На самом деле, близкие бабы Фени знают, чем угодить и как порадовать Федосию Михайловну.

— Хорошо, когда есть, кому принести, — произносит кто-то из гостей.

— Да, но вот только на улицу они меня не пускают, боятся, — парирует она.

— Чтобы женихи не украли? – шутим мы. Само общение с бабой Феней невозможно вести без нотки юмора — она просто подбивает отвечать ей в таком веселом тоне.

— Нет, чтобы не упала, — смеется она.

Пока мы обсуждаем секрет её долголетия, Федосия Михайловна берет в руки поздравительное письмо от Пенсионного фонда и начинает читать.

— Федосия Михайловна, вы что без очков читаете?! — увидев такую картину, удивленно вскрикивает Анна Анатольевна. — Да вы же моя красота!

— Я плохо вижу, — оправдывается баба Феня. — Еще чуть придвигая к лицу открытую красную папку, словно давая понять, что так оно и есть, и едва сдерживает улыбку. Однако, очки лежат в центре стола, видимо, очень часто без надобности. Здесь же, на столе, фотографии соседского паренька, который приезжая из Москвы, обязательно заходит к ней в гости. Недавно приезжал со своей девушкой, на верхней фотографии три их улыбающихся лица.

Федосия Михайловна любит фотографироваться. Однажды к ней пришел один из руководителей района и спросил: «Что вам, Федосия Михайловна, подарить?» На что она ответила: «Да ничего мне не надо, лучше сфотографируйте меня».

Хозяйка очень общительная. Отвечая на наши вопросы, постоянно пытается узнать побольше о нас самих. Кто мы, откуда, есть ли семьи, «из совхоза» ли? Без труда определяет, кто в нашей делегации «старшенькая» — высвечивая из всех женщин-гостей начальницу пенсионного Анну Романенко. Тут же спохватывается и говорит: «Так что же вы не угощаетесь?» Мы вежливо отнекиваемся. Она требует, чтобы взяли хотя бы по яблочку. Борис уходит на кухню и возвращается через пару минут с блюдцами с кусочками рулета: «Забыла, наверное, мама, что все яблочки детишкам во дворе раздала». Мы едим торт, она, улыбаясь, смотрит на гостей и все расспрашивает о нас, не сестры ли, сколько детей?

— Расскажите что-то интересное из своей жизни. Вы столько видели на своем веку, — просим мы.

— Во время революции я совсем маленькая была. Да и вой-на нас стороной обошла — мы тогда жили в Покровке (Ленинский район Волгоградской области) и там боев не было, копали окопы, — вот так, в ее кратком изложении звучат десятилетия жизни.

На самом деле, не так легко описать те времена. В год начала Великой Отечественной войны ей исполнилось 28 лет. С двумя детьми на руках она копала окопы. Муж — Николай Лаврентьевич Ведмецкий, воевал и был ранен. Она неохотно вспоминает войну — больше довоенное время. Замечаем в углу, на подарочном чайном сервизе фотографию Владимира Ильича за работой, и она переводит разговор на другую тему.

— У нас в доме была большая икона и фотография Ленина. Мама всегда говорила: «Это — Бог, а Ленин — наш второй Бог».

Помнит Федосия Михайловна и свое детство. На вопрос — как училась в школе, улыбаясь, откровенничает.

— Ох и бестолковая я в школе была! Мама со мною мучается, сидит, учит, а я ничего не понимаю. Приду в школу, ученики отвечают, они-то все знают. А я, может, и знаю, но говорить боюсь. Мне мама все повторяла: «Да ты не бойся, что скажешь, то скажешь. Вот что ты хотела сказать? Правильно. Что же ты молчишь — говори». Все равно боялась — я лучше пойду телят пасти.

— Мама у нас все время проводит за работой, — подхватывает Борис Иванович. — Раньше работала и дояркой, и за телятами ухаживала, последние годы прачкой в детском саду. Даже сейчас, когда ей уже не так просто справляться с домашними делами, некоторые она никому не доверяет. Например, разморозить холодильник или помыть газовую плиту — это она сама! Самостоятельная до сих пор. И постель сама заправит, и порядок в квартире наведет.

В этом доме очень хорошо видна забота родных людей, их любовь и тепло, которыми они окружили свою маму. Борис Иванович старается, чтобы в вазе как можно чаще стояли живые цветы.

— Мы живем рядом, через четыре дома. Держим коз, потому что мама у нас пьет только козье молоко. По вечерам у нас терапия, которая, думаю, тоже влияет на поддержание формы. Перед тем, как встречать коз, мы с мамой с 5-ти до 6-ти часов играем в карты. — Он показывает тетрадь с расчетами, где после каждого «сеанса» подводится итог. — А жена частенько пишет резюме под этими результатами, и, если записи дочь не проверила, мама даже слегка сердится. Я работаю через трое суток, поэтому, если один вечер не прихожу, так на следующий после пропуска день она уже очень ждет нашей партии.

— Вот таких мужей надо выбирать, как мой зять, таких сейчас мало, — задумчиво произносит Федосия Михайловна сквозь общий шорох разговора. — Мы замолкаем, пропуская в уме как сквозь рамку, своих знакомых — есть ли кто на примете с такими же данными? — Такой всегда внимательный, — продолжает она, — желанный, заботливый. Хороший человек, как родной.

— Мама, перестань, а то я возгоржусь, — смеется Борис Иванович.

Федосия Михайловна очень часто странствовала с семьей дочери, не представляла жизни без них. Даже на Украину уезжала (в 1978 году), но выдержала там только 2 года и вернулась. Там у зятя все спрашивали, Борис, кто она вам? Он отвечал: «Ну как… вторая мама». А в конце 90-х вернулись и они — мама была уже в возрасте, требующем внимания и заботы.

Баба Феня вырастила трех дочерей. Сейчас у нее пять внуков, четыре правнука, пять праправнуков и более ста лет воспоминаний.

Мы пообещали приехать к Федосии Михайловне в мае, на день рождения. И обязательно с её любимыми цветами.